1. Stephen King. 11.22.631. Stephen King. 11.22.63
Мистер Кинг покорил меня еще в прошлом году, первыми тремя томами ТБ и авторскими послесловиями. Он умеет удивительно талантливо (и периодически - удивительно мерзко) писать о мерзостях - что я парадоксальным образом очень ценю. А еще он умеет быть очень, очень обаятельным. И - умеет о мечтах, о любви, о надежде, о сострадании.
Кинг и один из моих любимых периодов современной истории - это шикарное сочетание. На поверхности - вечное о противопоставлении личности и истории, личного и общественного, об эффекте бабочки. Красной нитью - трогательная ностальгия, странным образом не перерастающая в тотальную идеализацию и, следовательно, в маразм. А еще - понимание и любовь к человеку, к человеческому в нем. И, самое главное, о живых людях, которые все такие же люди по любую сторону от случайных баррикад. Туманные спойлеры про финал.
Если честно - под конец я в нем усомнилась. Испугалась, что он все испортит банальной сентиментальщиной про любовь и очередную Главную Женщину во Вселенной. Не испортил. Спасибо ему за это. И - все-таки - за печально-красивую финальную встречу этих двоих. И за эпиграф-рефрен: "Dancing is life." 'Cause, dude, it really is.
Специально сгущенные краски в итоговой картине возможного будущего-прошлого - это скорее смешно, чем что-либо еще. Впрочем, автор сам признается, что собрал все худшие сценарии, до которых мог додуматься он сам и его консультанты. И - в конце концов - почему бы и нет, хотя этот кусок и выглядит слабее всего остального текста.
А меня всю развязку не оставлял дурацкий психологический вопрос: вот серьезно - если бы американцам правда была дана возможность спасти JFK, сделали бы они это или нет. Наверно, это ужасно, но я считаю - нет, поразмыслив, не сделали бы. Или сделали бы - но к худшему (хоть и не к такому, какое описал Кинг). Потому что без убийств Кеннеди и Мартина Лютера Кинга, без еще многих страшных событий и эпизодов - нация не сформировалась бы, история была бы не такой, гордость и память были бы не такими. Может, я не права, просто тут есть над чем подумать.
2. Рафаэль Сабатини. Скарамуш2. Рафаэль Сабатини. Скарамуш
Отдых для мозгов, да-да. Отчасти - в рамках прихода на старую добрую приключенческую литературу моего детства. Отчасти - с пинка, полученного в "Дептфордской трилогии" Робертсона Дэвиса (которая, кстати, специфически прекрасна). Французская революция и театр - спрашивается, что еще нужно для счастья?)
Из смешного - если бы я добралась до этой книги тогда же, когда впервые читала всяческих дюма и жюльвернов, я была бы целиком и полностью со Скарамушем. А так - примерно с середины меня начал цеплять маркиз, и к концу я была уже примерно полностью на его стороне. Наверно - в том числе - слишком много белогвардейства в моей голове. Ну и как обычно, Ном везде находит совершенно не тех прекрасных рыцарей, в которых влюбляются уважающие себя принцессы. Куда же без этого?)
Ну и, да, прекрасная цитата, которую я просто оставлю здесь:
"Причина гнездилась в конфликте между скотом и ангелом, которые сидят в каждом мужчине".
3. Артур Конан Дойл. Страна туманов3. Артур Конан Дойл. Страна туманов
Опять привет детству. Роман челленджеровского цикла, которого в пресловутом Восьмом Томе не давали - и, может быть, правильно делали. Есть у сэра Конан Дойла такие вещи, которые явно писались "вдогонку", по просьбам благодарной публики (так же, как сейчас снимаются лишние сезоны сериалов, например). Впрочем, стареющая богема чисто характерно даже симпатичнее богемы в полном расцвете сил, атмосфера выдержана, а торчащие со всех сторон уши и лапы герра Шпенглера по-своему восхитительны (да, эта специализация - она пожизненная)). Как и научный подход к ненаучному.
4. Джон Краули. Эгипет4. Джон Краули. Эгипет
Постмодерн, настолько классический, настолько хрестоматийный, что почти вязнет на зубах. Перекливающиеся и повторяющие друг друга истории, перетекающие друг в друга люди, основа основ - игра об игре, книга о книге, самый простой способ уйти от необходимости создавать что-то - бесконечно говорить о несозданном и в конце концов сделать этот разговор искусством.
При всех заезженных современными интеллектуалами штампах - Краули делает Это хорошо. Основательно, умело, так, что обманываться становится приятно. Истории, из которых состоит История; необходимое мифотворчество и творящие нас мифы; общая теория мира, без которой не получится об этом мире рассказать, - все это, в общем, трюизмы, но они настолько верны, близки и хорошо развернуты, что... почему бы и нет? Иногда только становится чуть-чуть жаль, что он все ходит вокруг да около и никак не напишет простой линейной истории, с началом, концом и не выходящим за ее пределы смыслом. Но это уже примитивные запросы из позапрошлого почти столетия, и кому какое дело? Ходить вокруг да около и не терять при этом слушателей - это очень неплохой признак мастерства. И очень современный.
Впрочем, не слушателей, а зрителей - в случае Краули только и исключительно зрителей. Вэл не зря говорит, только взглянув на Пирса: Стрелец. Стрелец говорит: "я вижу". И это книга визуала о визуале, не мое, но захватывает, потому что кто-то ведь и правда представляет себе разные годы окрашенные в разные цвета, а весь мир превращает в четырехмерный альбом с живыми картинками. (Снова модный на волне Шерлока mind palace: старо, почти как мир, и я никогда не понимала, как, но всегда восхищалась. Жалкий тактильщик.)) Очень четкая картинка - вплоть до промелькнувшего интерьера или случайно раскрытой книги. А впрочем, какое тут может быть "случайно".
Меня, как всегда, завораживает более простой пласт. Возвращение в детство - по ассоциации, по ощущению. Сны, которые всегда рядом и которые не нужно, нельзя делать настоящими. Маленькое общество, в котором все со всеми связаны тысячью ниточек, и не наденешь разные маски для каждого. Полумифическая, почти современная Америка, которой никогда не было. Август, застывший на границе осени и как будто контрабандой перетекающий в зиму - потому что иногда август продолжаешь нести в себе целый год и еще немножко.
Ренессанс и Эра Водолея, астрологи и масоны, Джордано Бруно и Джон Ди, шекспировский театр и папская библиотека, ангелы и демоны. Так просто поставить хотя бы что-то из этого в аннотацию и состряпать ходовой сюжет. Так сложно сделать это добротно и так, чтобы от послевкусия хотелось мечтать, а не отплевываться.
5. Стивен Кинг. Сердца в Атлантиде5. Стивен Кинг. Сердца в Атлантиде
"Вырастая, утрачиваешь невинность, это, как знают все, в порядке вещей,
но неужели надо утрачивать и надежду?" (с)
но неужели надо утрачивать и надежду?" (с)
Осколки, фрагменты...
В какой-то момент кажется, что логики и равновесия в них примерно столько же, сколько в летающих бейсбольныхх перчатках, гроссбухах и концертных роялях над шоссе.
Но только в какой-то момент - потому что на самом деле они аккуратно вщелкивают в общую картину. Даже не в портрет "потерянного поколения" ("Харвич тоже выдуман ... Как ни трудно этому поверить, шестидесятые годы не вымышлены. Они на самом деле были", а в картину человеческой жизни. Взросления, которое может быть к лучшему, может быть очень больно, может быть бессмысленно, а может вообще не быть. Обесценивания всего и вся - и простой магии, возвращающей память, а если повезет, то и надежду.
Или, по крайней мере, смысл - хотя бы потому, что даже в этом мире, почти до рези в глазах обыденном, есть Темная Башня, веретено, на которое собраны Лучи, ниточки, держащие нас всех. Потому что иногда связи и правда не обрываются, что бы там ни казалось. Иногда они видны не сразу, иногда спрятаны совсем - но все-таки они есть. И есть что-то большее, как есть где-то старый Тед, приглядывающий за своим те-ка, "другом-судьбой", и как-то не думается о том, что он ломатель, обещавший "ускорить процесс лет на пятьдесят" (и не получены ли доказательства того, что обещание он исполнил? кажется, получены вполне - если только это не "все еще шестьдесят девятый, и ты просто прислонился к пальме, чтобы прикурить".
При всей любви к историям из студенческих городков - это самая блеклая из всех как будто бы неравных частей. Потому что в начале есть история одного лета Бобби Гарфилда (и как говорить об этом словами, особенно когда это лето так явно продолжается еще лет сорок, просто где-то в параллельной Вселенной?), а почти что в конце - один день Джона Салливана, который был бы безвкусной и вульгарной фантасмагорией, если бы так сильно, четко и сжато не отражал все, о чем терпеливо втолковывают остальные четыре сотни страниц.
Слишком много вещей, обыденность, привычка "смотреть", детство и сразу старость, обманчивые воспоминания и самообман, наборы вездесущих штампов, свои безуминки для каждого и общее безумие для всех. Ускользающая память - и память, кроме которой ничего не осталось, и вечные вопросы: а было ли на самом деле? Потому что возможно либо "тогда", либо "сейчас", оба сразу не могут быть правдой.
А была ли Атлантида? А затонула ли она?
6. Lois McMaster Bujold. Komarr6. Lois McMaster Bujold. Komarr
Чем больше взрослеет Майлз, тем больше он мне нравится. А хотя ему и кажется, что он стареет, что время вышло из колеи - на самом деле он и правда просто повзрослел (если задуматься, действительно немножко мимо нормальной человеческой хронологии, но не так уж и сильно). Он больше оглядывается назад, при этом совершает больше ошибок, и ему тяжело приспособиться к "защите вместо нападения"... но он справляется. Справляется, как всегда, на отлично, но на этот раз (в отличии от того, что было тринадцать лет назад) дело все-таки не в пустой удаче, помноженной на вдохновение. Когда человек получает то, что заслужил, - это захватывает гораздо больше... во всяком случае, меня.
Тема "Майлз Форкосиган и его разновидность Эдипова комплекса" могла бы набить оскомину, если бы не креативный подход к, в общем, очень близким женским образам. Один из самых шикарных пассажей в книге - тот, где Майлз перечисляет свои любови, да. И совершенно тупая физиономия Имперского Аудитора Форкосигана тоже многого стоит. А Екатерин прекрасна и правда заслуживает сравнения с Капитаном Нейсмит (которое же все равно вечно подразумевается).
Барраярский цикл в оригинале - это, кстати, внезапный вызов, язык классный, но почему-то непростой (внезапное ощущение, да). Есть острое желание, когда у меня закончатся нечитанные книги, пойти по второму кругу и по старой привычке списать это на желание подтянуть английский. Нет, я ничего не перепутала =р
7. Lois McMaster Bujold. A Civil Campaign7. Lois McMaster Bujold. A Civil Campaign
463 страницы Форбарр-Султаны *___*
Флафф вперемежку с политическими интригами, да. Вкуснотища, и никакой космической болезни.
Очень люблю то, как Буджолд пишет об отношениях и о семье. И комедию, едва-едва не переходящую границы фарса.
И они все неимоверно прекрасны, а я хочу играть про Барраяр, Барраярскую политику и Барраярские семейные ценности. Когда-нибудь, наверно.
Но, черт возьми... Жуки. Все равно главное в этой истории - это жуки.
8. China Mieville. Embassytown (audio)8. China Mieville. Embassytown (audio)
Определение жанра, в котором пишет Мьевиль, - это всегда вопрос с большим-большим подвохом. Назвать это научной фантастикой у меня не поворачивается язык, а киберпанк - словечко очень расплывчатое, при всей любви.
Наверно, как бы это ни звучало, "Эмбасси-Таун" - это поэзия. Поэзия о науке, поэзия о политике, поэзия о таких вещах, о которых даже прозой не всегда выходит благозвучно.
Наверно, в каком-то смысле то, о чем рассказано в этой истории, - это вполне реальная революция в отдельно взятом сконструированном обществе. Загвоздка в том, что это также и эволюция, и именно эволюция в первую очередь. Череда резких, но целенаправленных и логически связанных взрывов, которые выводят на новый уровень - так, что полного отката назад быть уже не может. По-своему, такое можно назвать перерождением - а момент рождения не может не цеплять (второе рождение иногда впечатляет даже больше первого, второе рождение целого народа - это... чудо).
Еще это история о языке. Язык и мышление - одна из действительно любимых тем в университете (потому что захватывающая философия - явление довольно редкое, но почти неотразимое). Слово и мысль, слово и реальность - вот как раз на этом моменте Мьевиль становится поэтом.
Пожалуй, суть происходящего задана еще раньше, в описании космических переходов через "имо"-пространство: "как говорить о том, что невозможно сказать словами?" - Оказывается, едва ли сложнее, чем говорить о самих словах.
Поразить революцией, войной, кризисом - не сложно. Поразить революцией, войной, кризисом языка - высший пилотаж. Наверно, это на любителя - и все-таки правда безумно сильно.
И, кстати, вот именно эту книгу - только слушать. От написанного текста эффект будет слабее.
9. Дэвид Митчелл. Облачный атлас9. Дэвид Митчелл. Облачный атлас
В принципе, Митчелл хорош, каждая из историй в отдельности читается вполне себе здорово. Если бы это был сборник рассказов - вышло бы на ура. Или, еще лучше, серия повестей одного автора, каждая из которых читалась бы в свой момент и под свое настроение.
Цельного романа я не увидела. Да, мне знакомо слово "постмодерн", и про высокие идеи я тоже кое-что знаю, но тут амбиции есть, а исполнение не дотянуто. Понятна заявка, понятно, что автор хотел сделать. Но чтобы сделать это по-настоящему плавно и красиво - нужно быть виртуозом.
Митчелл виртуозом все-таки не является.
Так что если говорить о романе в целом - мимо.
10. Lois McMaster Bujold. Winterfair Gifts10. Lois McMaster Bujold. Winterfair Gifts
Буджолд - один из очень-очень редких авторов, умеющих писать фанфики о своих же мирах и героях. Я хочу сказать, действительно хорошие фанфики. И вотздесь, кстати говоря, у меня в очередной раз всплывает в голове навязчивая параллель между Барраяром и Ехо (нет, далеко не только по объему)). И опять не в пользу Фрая, конечно же.
Еще реже, наверно, встречаются такие удивительные люди, которые умудряются писать о любви так, чтобы мне нравилось буквально все. Соединять нужных персонажей и нужными словами. Вот за это правда спасибо и далекому автору, и вездесущему мирозданию.
11. Lois McMaster Bujold. Diplomatic Immunity11. Lois McMaster Bujold. Diplomatic Immunity
Не люблю Цетаганду, мне от нее немножко уныло. Зато очень люблю Бела - и Майлза-на-адреналине.
И тему "команды" - подумалось тут, что Екатерин и Майлз даже в большем смысле команда, чем Корделия и Эйрел. Сложно выразить, но, наверно, младшее поколение устроено чуть иначе, и вместе им нужно быть не чтобы быть счастливыми, а чтобы просто быть. Страшновато, и иногда пахнет несчастьем - хотя конечно, конечно просто по законам жанра все должно быть хорошо и радостно.
Дипломатия одновременно получилась и не получилась: очень много человеческого фактора, иногда слишком много... Зато где-то на пересечении дипломатического и человеческого рождается ощущение чуда, это ценно.
А еще в этой истории прекрасны квадди (причем скорее культурно, чем генетически), очень жалко, что при всем - взгляд на них получился очень чужим, почти туристическим.
В целом - одна из очень немногих книг про уже повзрослевшего Майлза, от которых осталось неоднозначное впечатление. Но все-таки скорее неоднозначно хорошее, чем неоднозначно плохое.
12. Ян Потоцкий. Рукопись, найденная в Сарагосе12. Ян Потоцкий. Рукопись, найденная в Сарагосе
Это не роман, это какое-то стадо матрешек - я зверек стойкий, но к последним главам начала завидовать Веласкесу с его схемками и табличками.)
Но вообще-то это здорово, такая мавританская Тысяча и Одна Ночь с цыганским бароном в роли Шахерезады и отличными стилизациями. Испанщина, авантюры, дуэли, романы, галантные негодяи и прочее в том же духе - в избытке, и даже понимать общую идею, в общем-то, не обязательно, удовольствие все равно гарантировано. И да, кстати, единое полотно, как ни странно, в этом случае получилось очень здорово (да, я все никак не могу забыть обиду на не оправдавший надежд пафосный мэйнстрим)).
Если капельку посерьезнее - очень зацепило как история о принципах, бессмысленных и беспощадных. Если подумать, ведь во всех многочисленных судьбах, которые нам тут показали, удача приходит только тогда, когда чуточку прогибаются дубовые понятия о морали и чести, чуть-чуть задремывает совесть, или хотя бы общественному мнению приходится сходить по определенному адресу. Мне понравилось, красивый ход, и в контексте Испании 17-18 века - очень ироничный.
13. Robert James Waller. The Bridges of Madison County13. Robert James Waller. The Bridges of Madison County
Начинаем рубрику "Ном тоже девочка, Ном тоже любит хорошие любовные романы".
Хотя, на самом деле, вот это - не про любовь. То есть, не в банальном смысле про любовь.
Это - про память. Про несправедливую жизнь. Про выбор, который иногда просто не может быть правильным, как ни крути. Про что-то не выразимое словами, даже тысячью очень возвышенных или очень душевных, или по-настоящему выстраданных слов.
Про уверенность, которая бывает раз в жизни - а может не случиться совсем.
И про "последнего ковбоя" - и кто бы знал, как сильно я люблю правильное о последних ковбоях.
Наверно, мне должно быть стыдно, но меня эта книга взяла за живое. Чем-то старым, добрым и очень настоящим.
14. Тур Хейердал. По следам Адама14. Тур Хейердал. По следам Адама
Извините, я тут немного зависла на Хейердале, ходе его мыслей и его экспедициях. Я честно стараюсь об этом молчать... большую часть времени.
"По следам Адама" - очень здорово написанная автобиография потрясающе интересного человека. Это не линейная история, а скорее поток мыслей и образов, как бы переосмысление, подведение итогов. Что мне нравится отдельно - итогов промежуточных, потому что Хейердалу на момент работы над книгой было уже за восемьдесят, но свою длинную интересную жизнь он не "прожил", а продолжал жить, в поразительном темпе и с завидным размахом, продолжая открывать и делиться, встречать новых людей и узнавать что-то новое.
Подробности об отдельных экспедициях можно узнать и из других книг, а здесь - немножко "закулисья", за ними стоявшего (конечно, отредактированного - и сознательно, и просто в силу времени, памяти). А еще - взгляд на мир, очень человечная и очень простая философия. Ничего нового и сложносочиненного тут не найдешь,
но - взгляд на прогресс с точки зрения человека, родившегося в 1914 и всю жизнь стремившегося к природе (и все-таки носившегося по всему миру на современных самолетах, между лекциями и конгрессами, и встречами с высокопоставленными особами... какая ирония),
но - искреннее нежелание (или неспособность?) понимать, зачем людям политика и насилие, грязь и религиозные разногласия, вечная спешка и ложные амбиции,
но - умение мечтать и воплощать мечты.
И очень яркие портреты ученых, политиков, чернорабочих, туземцев.
Я прекрасно понимаю, почему Хейердал гордился званием ученого и при любом удобном случае напоминал, что он не шарлатан, а его теории основаны на действительно обширных знаниях и понимании того, что с ними делать. Но все-таки он был отличным писателем, публицистом - в первую очередь. Таких же все еще мало, они все еще очень нужны.
15. Тур Хейердал. Аку-аку15. Тур Хейердал. Аку-аку
Все объясняется очень просто - мне очень хочется годной полевой антропологии, компаративистики и традиционных обществ. Но поскольку человеческий мозг может вместить ограниченное количество научных текстов и в моем случае этот лимит практически полностью выбран северной мифологией - я продолжаю баловаться популярными книгами Хейердала. Хотя, кстати говоря, добраться до его научных работ было бы не лишним.
А вообще вот это мне сейчас очень кстати - оправдавшие себя смелые параллели, вместе с сохранением-разрушением традиций (и сохранением через разрушение). Последнее - особенно поучительно и особенно в тему.
Ну и, да, помимо прочего, это такая смешная форма эскапизма с поптным впадением в детство. И будем считать, что меня такое полностью устраивает.
16. Арчибальд Кронин. Звезды смотрят вниз16. Арчибальд Кронин. Звезды смотрят вниз
Мне очень нравятся книги Кронина, несмотря на то, что он очень ярко доказывает: есть очень ограниченное число сюжетов, идей и образов. Если не у человечества, то у каждого отдельного человека - точно. С другой стороны, так ли это плохо? Он писал о том, что знал и о том, о чем не писать не мог. Поэтому - врачи и шахтеры, трудный путь к мечте, горы учебы по вечерам и вечная нехватка денег, прогнившая система - в стране и в семье, и последнее страшнее.
"Звезды смотрят вниз" - и сложнее, и тяжелее, чем "Цитадель" или "Замок Броуди". Здесь переплетается больше судеб, здесь действие примерно посередине перерезано войной, и здесь ни для кого не предусмотрено счастливого финала. То есть, ни для кого из тех, кого мы действительно видим и кто заслуживает счастья (потому что Джо - это Джо, а Грейс Кронин как будто специально держит подальше от всего этого клубка). Наверно, близко к счастью оказывается Марта - но ее взгляд на мир настолько извращен - или исковеркан? - что в этом сложно не видеть насмешки.
В остальном - слишком много потерянного времени, и потерянных надежд, и потерянной веры, и иногда всего сразу. Почти неправдоподобно, что Дэвид может жить дальше, после всего. Слишком больно и ясно, что Артур - уже не живет. Хильда живет слишком поздно и слишком неполно... а впрочем, из "Замка Броуди" мы знаем, что с ней могло быть и намного хуже (а лучше, чем сейчас, ей было бы вряд ли). Сэм, Энни, Гюи, Салли, Лаура... Можно еще до бесконечности перечислять имена и истории, очень много имен и историй, разных и одновременно похожих в одном: мечты не сбываются, иссякают силы или подставляет подножку судьба. Люди стареют, люди опускаются, люди разочаровываются, людей поглощает вина, а кого-то - долги. Те, кто сохраняет внутренний свет и силу, рано или поздно или уходят, или закрывают сердце на ключ, инстинктивно, потому что выживать надо, а вот порывы никому не нужны, в том числе (с какого-то момента) тебе самому.
Этот роман - как быдто слишком честный, и при этом специально обошедший стороной все по-настоящему светлое и радостное. Тяжело читать вот такую честность - и еще тяжелее от нее отрываться.
У меня получается что-то совсем уж бессвязное, но связно я не могу. Связно об этом обо всем мог Кронин - с его уверенной, твердо стоящей на земле и классически простой прозой. Не уверена, что хочу советовать это кому-то, но у меня второй год уже такая вот большая и чистая любовь.
17. Джон Стейнбек. О мышах и людях17. Джон Стейнбек. О мышах и людях
Вообще-то это такой маленький привет мистеру Кингу, который очень любит к месту и не очень вспоминать вот эту вещь. И есть за что (и за что именно Кингу возвращаться к этой истории снова и снова): тут очень коротко, трогательно и больно - об очень важном. Об одиночестве и о том, что человеку нужен человек.
Эти люди говорят друг с другом, как глухие с глухими, и всегда заранее знают, чем дело кончится. Они ходят по кругу, по которому и до, и после них ходят тысячи. Они ни во что не верят по-настоящему - и все-таки иногда каждому из них нужно себя обманывать. Просто чтобы не сбиться с шага, чтобы не сойти с ума.
И - может быть, самое дикое и страшное во всем, - больше всего им нужен такой вот Ленни. Единственный, кто правда верит в глупые сказки, и единственный, кто не способен ни на какое зло, ни большое, ни маленькое (они ведь все делают сами, они всегда все делают сами...). И потому же, почему он им нужен, они никогда не смогли бы по-настоящему его принять.
Очень тонко, светло - и жутко.
18. Айрис Мердок. Черный принц18. Айрис Мердок. Черный принц
Говорят, Пруст никогда не встречался с Фрейдом. К счастью.
К сожалению, вне своего времени и пространства они встречаются с определенной регулярностью. Например, в голове у Мердок, совершенно явно. Фрейдизм тут и осуждается, и совершенно беззастенчиво лезет из ушей, а манера самокопания и, возможно, сам тип личности рассказчика очень напоминают Марселя (не зря я сразу после этой книги потянулась за продолжением Утраченного Времени).
Сама история вызывает смешанные чувства. Очень неровное балансирование между своеобразно трогательной историей любви (он, она, 30+ лет разницы, уютная страсть и семейная драма) - и литературным артхаусом. Наверно, если бы было только первое, читать было бы неинтересно - но лично меня немного перегрузили многослойные стилизации, философии и гипотетически-скрытые смыслы.
Финал внезапен - и тоже в несколько артхаусном плане. Очень понравилась неоднозначность и посыл Everybody Lies (бессознательно в первую очередь, наша собственная память по определению нам врет). Ощущение, что концовка взята от другой истории и из другого жанра и довольно грубо пришита - но не могу сказать, что откровенно плохо.
В целом, как эксперимент - оно неплохо.
Отдельно от рефлексии о жанрах и трюках - все-таки мимо меня, но я слишком люблю простоту, поэтому я не показатель.
19. Марсель Пруст. Германт
20. Erich Maria Remarque. Drei Kameraden - перечитано в оригинале20. Erich Maria Remarque. Drei Kameraden - перечитано в оригинале
Вообще-то это похвастушки на тему, что немецкий таки вспоминается.)
И заметка себе о том, что Ремарк в оригинале приятнее Ремарка в переводе. Он простой, отрывистый и теплый. Ну и, да, из неадаптированного - это самое простое чтение, которое только можно придумать... но плюс это далеко не только образовательный. Просто в Ремарке на немецком я наконец добралась до того характера его прозы, который ускользал от меня в большинстве русских переводов. И я рада, что мы наконец друг друга поняли.
В остальном - я все еще таю от литературных гонок и литературного алкоголя, все еще не понимаю конкретной великой любви и бесконечно люблю Отто. Да, не Готтфрида, а именно Отто - внезапно, правда?
21. Марсель Пруст. Содом и Гоморра
22. Марсель Пруст. Пленница
23. Марсель Пруст. Беглянка
24. Марсель Пруст. Обретенное время
25. Erich Maria Remarque. Arc de Triomphe - в процессе
26. Agatha Christie. Sad Cypress
27. William Makepeace Thackeray. Vanity Fair
28. Алексей Иванов. Географ глобус пропил
29. Agatha Christie. Hercule Poirot's Christmas
30. Terry Pratchett. Thief of Time
31. Agatha Christie. One Two Buckle My Shoe
32. Стендаль. Красное и черное32. Стендаль. Красное и черное
Продолжаю восполнять странные пробелы во французской классике. На самом деле, этого конкретного Стендаля я пыталась читать раза три - теперь решила наконец осилить, потому что ну если я запоем прочитала Потерянное Время, как можно жаловаться, что какой-то там Стендаль скучен, ну?
Так вот, я ошибалась. Он все равно скучен, в любом виде и любом настроении. Потому что это бессмысленно и беспощадно. И очень плохая идея - собирать историю жизни из отдельных новелл, галопом проносясь через самые интересные моменты становления. То есть идея, может, и не плохая, но делать это надо явно как-то по-другому.
В общем, я долго пыталась до него "дорасти" - но Стендаль официально таки мимо меня.
33. John Galsworthy. The Forsyte saga - перечитана
34. Agatha Christie. Appointment with Death
35. Джордж Оруэлл. 1984
36. Agatha Christie. Lord Edgware Dies
37. Pete Hamill. Forever
38. Agatha Christie. Murder on the Links
39. Agatha Christie. Murder in Mesopotamia
40. Вероника Рот. Дивергент40. Вероника Рот. Дивергент
Наверно, я хочу это кино - потому что текст явно расчитан на вполне зрелищную экранизацию - и даже следующие книжки. Но висящий в ноосфере восторг - однозначно мимо.
Книжка вполне по-умному написана на волне популярности "Голодных игр" - в результате популярность словить получилось, а вот с оригинальностью пролет. И это было бы даже не так страшно, если бы сама система не была настолько наивно-ходульной. (Еще одна причина, по которой я хочу читать дальше: я верю в людей, и сейчас мне хочется верить, что "обоснуй" для образования фракций из первой части - только местный политический миф, и дальше будет вразумительное объяснение.)
Как неплохая подростковая романтика плюс в меру годный экшн - да. Как фантастика/антиутопия/вотевер - конечно, мимо.
41. Arthur C. Clarke, Gentry Lee. Rama II
42. Дэниэл Киз. Таинственная история Билли Миллигана